Сам инок прожил на Соловках лишь шесть лет, но трудами его преемников острова посреди Белого моря были превращены в цветущий сад: в XIX веке здесь в оранжереях выращивали даже арбузы. После Октябрьской революции монастырь стал СЛОНом (Соловецким лагерем особого назначения), сквозь который прошли тысячи узников, а выжить сумели немногие.

Он первым нашел замену использовавшимся до того исключительно шарам из слоновой кости и выиграл 10 000 долларов в проводившемся конкурсе. Это изобретение позволило существенно удешевить древнюю игру и сделать ее по-настоящему массовой. Много лет Джон Уэсли Хайятт экспериментировал с различными смолами, пытаясь найти замену натуральной кости для расчесок и очков. После очередного эксперимента он получил состав, очень похожий на кость, но слишком тяжелый для расчески. Поначалу Хайятт расстроился из-за очередной неудачи, но вскоре понял, что его состав идеален для бильярдных шаров. Справедливости ради стоит заметить, что в 1869 году Джон Хайятт все-таки изобрел целлулоид, однако именно благодаря бильярдному шару его имя навсегда осталось в истории. В 1869 году Хайятт запатентовал свое изобретение, положив начало пластмассовому наступлению на привычный человеческий мир. Целлулоид, хоть и был горюч, годился не только на шары для бильярда, но и для производства игрушек, линеек, планшетов и прочих разнообразных товаров народного потребления.

Он более всего известен тем, что вместе с братьями Жемчужниковыми создал сатирического героя Козьму Пруткова, которого мы и по сей день с удовольствием цитируем: "Девицы подобны шашкам: не всякой удается, но всякая желает попасть в дамки"…– и так далее. Но Алексей Константинович написал и множество других замечательных вещей. Ему, например, принадлежит захватывающая книга "Князь Серебряный" об эпохе Ивана Грозного и драматическая трилогия: "Смерть Ивана Грозного", "Царь Федор Иоаннович", "Царь Борис". А еще перу графа принадлежит множество удивительных стихов: На нивы желтые нисходит тишина; В остывшем воздухе от меркнувших селений, Дрожа, несется звон. Душа моя полна Разлукою с тобой и горьких сожалений… У Алексея Константиновича, как и у его великого однофамильца, была своя Софья Андреевна, которую он очень любил и которой посвятил прекрасные лирические стихотворения. Некоторые из них даже положены на музыку: Средь шумного бала, случайно, В тревоге мирской суеты, Тебя я увидел, но тайна Твои покрывала черты…